Форум » Литературно-поэтический » КНИГА ПРО САРЫ-ОЗЕК и САРЫ-ОЗЕКЦЕВ. » Ответить
КНИГА ПРО САРЫ-ОЗЕК и САРЫ-ОЗЕКЦЕВ.
niseman: ЗЕМЛЯКИ!!!! Предлагаю в эту тему слать литературно-поэтические опусы и воспоминания об Сары-Озеке, ССШ, Городке, Жигулевке, друзьях и земляках - на предмет создания в будущем КНИГИ про наш Озек и наши детские годы. Костя Кушнир весь этот материал литературно-художественно обработает, а мы потом попытаемся ее издать в "бумажном" виде..... Как коллектив авторов.... Как мысль??? О, кстати - заодно - объявляется открытым конкурс на название для будущей книги!!!! Присылайте варианты, потом - выставим на голосование!!!!
Светик: Да одесситов можно простить, они так разговаривают. Это вообще уникальный народ. С кем поведешься..... Я вот всего неделю была в Польше и уже как они говорить начала... А на Украине семь лет жила.с дочкой даже украинский в младших классах изучали два года. Домой приехала-все языки перемешала... вообщем вот. Хотим общаться, мне вот не двадцать.... уже два раза по двадцать.....Хочется серьезных тем иногда. А вообще кто сказал,что в возрасте не веселятся, хоть иногда?! Шутить тоже надо.
Подовинников : А по поводу возраста я давно сказал: взрослет буду с сыном! теперь уже с младшим , потом скажу: с внуком Нельзя быть всегда серьезным! Вот вам!
Кушнир Константин: Ребятки, год запустения в столь актуальной теме....Ай-яй-яй!!!!! Не ленимся....набрасываем хоть по страничке....обязательно записываем воспоминания родителей....ПОКА НЕ ПОЗДНО!!!!! Дронов, Диденко....хлопцы...давайте, пошевелите мозгами...есть, что вспомнить....девочки,присоединяйтесь....папы, мамы - милости просим поделиться воспоминаниями....
Вячеслав: В Сары-Озек я приехал осенью 1982 года принимать должность начальника склада 1682.Жил в общежитии.Мой однокашник по училищу Старожук Игорь квартиру освобождать не хотел .Квартира была в 67 доме на четвертом этаже.Вода там появлялась только по ночам.У Старожука в это время только родился второй ребенок и вести его к новому месту службы в Семипалатинск он боялся.Там условия жизни были еще хуже.Меня тоже не устраивала квартира без воды....Короче начвещ САВО ничего предпринимать не хотел.Как-то вечерком я присмотрел пустую квартиру на первом этаже в 44 доме а конкретно номер 28 выбил плечом дверь и заселился. Квартира была трехкомнатной большой.Но отопление было только в одной комнате.С сантехникой просто беда.. Одним из моих подчиненных был прапорщик Николай Иванович Балюк.К 1982 году он прослужил на этом складе лет 8.В Сары-Озеке все его знали по прозвищу =Хохол=.Он всем много обещал но почти никогда ничего не делал.У него было трое детей жена Надя и теща которая жила в 43 доме отдельно.
Вячеслав: Николай денежное содержание не получал.Жена или скорее ее мама добилась чтобы его денежное содержание выдавали только жене в руки...Начфином у нас был капитан Белый в танковом полку.Николай раньше всех прибывал на службу....Обязонности почти все выполнял.Особых претензий по этому поводу у меня нет. Но вечером обычно он покупал две бутылки водки и две буханки хлеба и скрывался на Жигулевке.А жил он в 74 доме.Через некоторое время я переехал в дом номер 5.И подьезды у нас оказались рядом.Так его жена иногда поздно вечером приходила и просила его успокоить.Он был крупнее меня намного и даже сильно пьяным соображал что руку на меня поднимать не стоит.Ну как то все обходилось.Вопрос-где человек не получающий денежного довольствия каждый день берет денег на две бутылки водки.Я предполагаю что он почти каждый день умудрялся продать одну солдатскую шинель.Хранились они у него не в складе а где-то в другом месте.Он брал деньги у солдат и говорил им где забрать шинель.
Вячеслав: Шинели покупали солдаты на дембель..Больше всех меня донимал командир Артполка кажется Левченко.Прими к нему меры.При допросах солдаты рассказывали что купили шинели у прапорщика с окружного склада. У него на отвественном хранении было столько шинелей что считатать со взводом солдат их нужно было очень долго.Но взвода солдат у меня не было.Один раз я добился чтобы прислали ревизора вещевой службы округа.Но этого ревизора только назначили.В вещевой службе он ничего не понимал.Николай его провел -как хотел....Когда он отворачивался или отвлекался Николай перекидывал мешки с шинелями из штабеля в штабель чтобы можно было посчитать один мешок несколько раз...Ревизия недостачу не выявила а я отказался подписывать акт ревизии.Но сам то он знал сколько их не хватает.Когда меня перевели на склады дивизии и должность я сдал-приходит вечером ко мне Николай Балюк и рассказывает что погиб солдат с которым они ездили за песком в карьер...Солдат подошел близко к обрыву-и песок обрушился.У меня он стал спрашивать что нужно рассказывать и о чем молчать.Ему дали адвоката.Адвокат поражался -на суде он делал все чтобы его осудили по этому делу.....За недостачу ему бы дали намного больше...
Вячеслав: Но по тому делу его так и не осудили.Через несколько лет уже на Украине я встретился с прапорщиком Бражник Алексеем.Он мне и рассказал что Николая нашли повешенным.А как это произошло так и невыяснили...
Кушнир Константин: Вячеслав, спасибо за интереснейший рассказ...
Вячеслав: Солдата который погиб в карьере с песком звали Мустафа.Он был десятым самым любимым ребенком в семье.Самым избалованным...Он смотрел на мир - что этот весь мир ему должен...Забрал я его в г.Алма-Ата в спортивной роте.Мне на склад нужен был водитель..Его из спортроты списали...Он был чемпионом Казахстана среди юношей по боксу в наилегчайшем весе.На складах небыло солдата который не пробовал с ним подраться..Забирал я его из Алма-Аты поездом.Поезд отправлялся в 11 вечера.Он отпросился у меня на пять минут и к отправке поезда не пришел.Следующий поезд на Сары-Озек был только в 5 утра.Так что всю ночь я больше его от себя не отпускал .Чтобы не пропустить следующий поезд.Конечно если бы я знал что так все произойдет -я отвез бы его назад в спортивную роту...Мустафа не в состоянии был спокойно посидеть.Все ему что-то было нужно.Прапорщик Балюк Николай не виноват в его смерти...За ним никто бы не уследил. Виноват только начальник вещевой службы САВО Волков Вячеслав Алексеевич.Он заставлял меня брать песок в том карьере.Я ему сказал что категорически отказываюсь это делать.Помню он мне сказал.В СА такого еще не было чтобы приказы начальника службы САВО не выполнялись.На что я ответил- не было так будет...
Вячеслав: Чем еще запомнился мне Мустафа.Ездить на автомобиле и обслуживать его он так и не научился за то время что ездил...Но однажды он попросил у меня купить на продскладе ящик свиной тушенки.Я ему обьяснил что человек занимающийся контрольно-ревизионной деятельностью не может покупать ворованное.Но он все таки ящик тушенки купил...Потом он попросил на полчаса подьехать к ГАИ Кербулакского района.Он назывался МРЭО.Мне стало интересно..Я часто слышал вопрос -что купил права за сало... Ну подьехали к зданию.Мой Мустафа спокойно берет картонную коробку с тушенкой и идет в кабинет к начальнику МРЭО.Через некоторое время в кабине Зила я рассматривал новенькие его водительские права с открытыми всеми категориями.Дело в том что я знаком был с тем майором милиции.Мне нужно было открыть категорию на мотоцикл.Он начертил мне восьмерку-и я часа два по ней ездил.Только после этого он открыл мне категорию на мотоцикл.Восемь лет я по ней ездил .А когда на Украине открывал другую категорию -мне эту категорию закрыли как неправильно оформленную в учетной карточке водителя.Пришлось сдавать еще раз..
Вячеслав: У прапорщика Балюк Николая был родственник который работал егерем а может смотрителем заповедника. В этом заповеднике разрешалось охотиться только первым лицам Казахстана.Мы иногда с Николаем ездили к этому родственнику в гости.Приежали на моей Яве -350 под вечер.Дом егеря предствалял собой двухквартирный финский домик.В одной половине жил егерь .А другая была всегда готова для приема очень важного гостя..Так Николай ночевал у родственника а я в другой половине.Таких болших кроватей до этого я просто не видел...Утром я уходил в горы .Гулял по горным козьим тропам.Причем козы перебегают путь каждые 20-30 минут.Но козы это не самое интересное.Самое интересное что многие отвесные стены гор исписаны рисунками древнего человека.На рисунках изображены те же козы и козлы и как люди на них охотяться. Более интересного я в жизни не встречал.Много было текстов с китайскими буквами.К сожалению прочитать не мог а сфотографировать не догадался.Думал что успею еще.Туда никого не пускали.Я и согласен что нельзя туда никого пускать-обдерут всю живопись древнего человека.А китайские буквы и тексты вообще наводят на странные мысли...
Вячеслав: Другим моим подчиненным был прапорщик Таран Василий Григорьевич.Он тоже был старожилом Сары-Озека.Жил в 67 доме на третьем этаже в последнем подьезде направо.Его дочь Оксана появлялась в гостевой книге.Пишет что он живет в Московской области.Если не хочет давать точный адрес-значит есть основания... Жену его я знал только внешне.В гостях у них не был. Василия мы называли зампотехом.Он хорошо разбирался в устройстве автомобиля.Всегда готовил автомобили к техосмотру.Дружил с зам.начальника ВАИ гарнизона прапорщиком Бережным.Забирал машины с штрафплощадки. Машины ставили на штрафплощадку чтобы =выбить= из меня десять комплектов солдатского обмундирования. Но получили они уши от осла.... На Таран Василия можно было положиться.Он ничего не продавал.Жил честно на свои 220 рублей в месяц. А это было делать довольно трудно.Поэтому он всегда злой был. Все что я делал- он записывал в специальную тетрадь и докладывал начальнику вещевой службы округа. Но ничего уголовного я не делал-бояться мне было нечего.Собака лает а караван идет... До этого он служил в стройбате.Владел сваркой .Помог мне сварить ворота для гаражей на складе и для личного гаража.Поварил громоотводы.Ну а самое интересное.В первый год-когда уезжал в отпуск оставил ему ключ от квартиры где деньги лежали.Дело в том что в это время ремонтировали отопление.И квартиру ему пришлось открыть.А под мебельной стенкой лежал конверт с облигациями 3 проц. займа на 5000 рублей.Так он их не взял.Хотя конверт торчал из под стенки когда ее отодвинули...Я его тогда не спросил -почему он не забрал конверт...Балюк бы забрал и сказал бы что ничего не видел....
Кушнир Константин: Думаю, что наверное будет правильно воткнуть сюда опусы, что были в Гостевой...все...по порядку... и не редактируя...
Кушнир Константин: Воспоминания о Сары-Озеке Волею судьбы и вышестоящих начальников наша семья угодила в эти незабвенные края в конце 1973 года. Отец – капитан Кушнир Владимир Павлович, был назначен командиром роты в автомобильный батальон (в/ч 74852) Краснознаменной Новгородской мотострелковой дивизии. Позже отец служил в штабе дивизии (в/ч 97751), начальником оргпланового от-деления, а потом – зампотылом зенитно-ракетного полка (в/ч 64049) по декабрь 1979 года. Но это позже… А пока - попали мы из зеленого уютного венгерского города Кечкемет, где я пошел в первый класс средней школы № 64 ЮГВ, в п.г.т. Сары-Озек Талды-Курганской области Казахской ССР. Поселились в доме № 43, кв. 40. Окна выходили в сторону ж/д ветки с разгрузочной площадкой, за кото-рой были складированы железобетонные колпаки ДЗОТов и другие желе-зобетонные изделия отнюдь не мирного назначения. Бетон потом увозили постепенно в сторону красивейших гор, со снежными вершинами. Они вы-сились, как казалось, почти рядом. В первые дни пребывания в Сары-Озеке я даже собирался сходить к ним, посмотреть, но меня огорчили – до тех самых гор очень много километров. И сразу школа. О школе нашей сказать нужно особо, обыкновенная щитовая казарма буквой Г, она росла вместе с нами. Я пришел во 2Б, а старше были только третий и четвертый. Мы росли, и росла наша школа - стала восьмилетней, а потом и средней. Директором школы была Амалия Арамовна Мартиросова, муж ее служил по моему на 13 км. К сожалению, фотографии 2-Б класса у меня не совсем качественные, а 3 класса и вовсе нет, но фото 4Б шикарное, по тем временам, цветное. Классным руководи-телем у нас была Адамейко Софья Владимировна, но муж поступил в ака-демию и они уехали… А городок наш строился – стройбат возводил пятиэтажку за пятиэтаж-кой. К тому времени Жигулевка уже была застроена и дома возводили уже на Рубцовке. Может и помнит еще кто это старое название основного го-родка? Домам номера присваивали по порядку постройки, что порой вы-зывало у новоприбывших замешательство. От 66 дома до 67 маршировать приходилось минут так с 25, а находился 67 почему-то около 44. Вскоре и мы переехали в новый, 69 дом, квартира 18. Постройка этого дома в городке вызвала бурю эмоций. С двух сторон к нему были при-строены два просторных магазина с шикарнейшими стеклянными витри-нами. Один из них тут же стал ГАСТРОНОМОМ, а второй УНИВЕРМАГОМ, хоть и были они обычными, по меркам Центральных районов Союза, прод-магом и промтоварным. Но не для Сары-Озека – в ГАСТРОНОМЕ самооб-служивание, товар расфасован и выложен – выбирай, подходи к кассе и плати. А для детворы – отдел СОКИ-ВОДЫ, где каждому наливали за 7 копеек стакан прекрасного военторговского лимонада, за 10 коп. - стакан томатного сока и всем этим запивались кексы, песочные кольца и вкус-нейшие пирожные «Картошка» за 28 копеек. Всю эту вкусноту производили тут же, работники Военторга № 274 – мамы наших одноклассников, друзей и соседей. УНИВЕРМАГ, в силу возраста, нас интересовал меньше, но и там было удобно, просторно и светло. На фоне прежних магазинов, рас-полагавшихся в помещениях обычных квартир, это было классно или про-сто НИШТЯК (помните это словечко?). Молочный магазин располагался в 5 доме, где тогда жили мой друг Сережа Шевченко и одноклассница Маринка Мустафина. В молочном все-гда были очереди – молоко привозили из Талды-Кургана, всем хотелось купить молоко в пакетах, хотя и разливное и в бутылках тоже было, придя позднее можно было молока купить, но ассортимент уже не тот и мороже-ного уже точно не было! Но можно было в очереди не стоять – надо было просто помочь раз-грузить военторговский фургон - молоковозку, внести и расставить все в магазине и ты ЗАКОННЫЙ И УВАЖАЕМЫЙ обладатель права купить все, за чем тебя послали, БЕЗ ОЧЕРЕДИ. В том же пятом доме был старый промтоварный, его называли «У летчиков». Хотя настоящих летчиков в Сары-Озеке отродясь не было, но в 60 годы под авиаторов маскировались ракетчики с «Аэродрома» (40-й км). Позднее их переодели в артиллеристов. Телевидение тогда в городке было редкостью – качество изображения было очень плохим – мешали горы, а ретранслятора не было. В рабочие дни передачи начинались вечером половина передач на русском, полови-на - на казахском. Было чередование – один день недели начало вечера казахское, конец, соответственно – русский. Следующий день – наоборот и тогда доводилось смотреть фильму на казахском языке, хлопать глазами и ловить отдельные знакомые слова – казахского мы не знали. В славной Сарыозекской СШ (так нам потом сказали писать на тетрадках) казахский не изучали в силу специфики профессии одного (у многих – обоих) из ро-дителей. Кино, концерты, собрания и танцевальные вечера тогда проходили в старом ГОКе. Хотя старым он стал только после постройки нового. Это был клуб войсковой части 33938 или «33» - ракетчиков. Огромным успехом пользовались выступления солдатского ВИА «Пушкари». Недостатка в культмассовых мероприятиях мы не испытывали – в школе утренники, смотры самодеятельности, хор, тематические вечера и многое другое. Мы были разными и учились, кто, как мог, но «особо отличившиеся» бледнели, когда слышали обещание учителя сообщить об «успехах» по месту службы отца. Средство воспитания было одно – портупея. О том, с каким усердием воспитывал отец, выстоявший по стойке смирно перед замполитом и получивший разнос по полной программе, я думаю расска-зывать излишне… Школа наша жаловаться на отсутствие внимание со стороны военного командования не могла. Любое торжественное собрание не обходилось без приветствия школьников, литературных композиций и тому подобного. Оторванность от благ цивилизации наши учителя компенсировали своим вниманием и заботой, использовали все, что было под рукой. Физ-рук нашей школы – Береговой Владимир Васильевич (среди школяров – просто Боб), прямо в спортзале ставил маленький проектор и крутил нам после уроков «Ну погоди». Пусть без звука, но зато от души! В школе была своя мастерская, «труды» нам начинал преподавать Деев Георгий Нико-лаевич, ветеран войны, который научил работать и рубанком, и долотом, и ножовкой, а потом ушел (кажется на пенсию). Состав учителей менялся, но душевность и теплота оставались преж-ними. Имена и фамилии многих память не сохранила. Но память наша своеобразна и подчас радует приятными и не очень воспоминаниями. Вервандуля (Вера Ивановна Дуля) отучала нас писать на уроках за-писки друг другу, нещадно их перехватывала и, бывало, оглашала содер-жимое записок перед всем классом. Некоторым оболтусам и разгильдяям это не нравилось и под видом записки в путешествие по классу был от-правлен «скорпиончик» - небольшая дугообразная железка, внутри кото-рой, на резинке, крепилась большая пуговица, резинка накручивалась и все это заматывалось в несколько слоев бумаги. При разворачивании бу-маги пуговица начинала вертеться - «скорпиончик» трещал и подпрыгивал. Я не знаю, что испытала Вервандуля, когда из перехваченной записки внезапно выскочило нечто страшно трещащее. Но с тех пор все записки так же нещадно перехватывались, но уже нетронутыми дожидались адре-сатов на левом углу учительского стола. Биолог Нина Пантелеевна Головач, как старательно она оберегала школьного скелета Яшу от наших попыток всунуть ему в зубы папироску или пристроить к рукам швабру. Наш кабинет биологии был зеленым в полном смысле этого слова – цветы, цветы… Поймал себя на том, что не могу вспомнить имя-отчество мамы друга моего – Вовки Брагина. Но помню сочинение «Письмо из 2000 года» в ко-тором мы дали простор своей фантазии. Интересно хоть у кого-то совпали мечты с реальностью? Помню нашего географа и классного руководителя в 7-8 классах Ека-терину Ивановну Пивненко. Как учила? В третьей четверти, в восьмом, приехал в Чугуев и тут же занял первое место на районной олимпиаде по географии. Горе от ума – тот жирный кол за подсказку, который вкатила англи-чанка Фатеева (Татьяна Ильинична?) в мой дневник с длинной красной надписью «единица» почему-то остался в памяти. А одним из самых силь-ных знатоков английского в нашем классе был Женя Беззубцев (жил, если не ошибаюсь, в 68 доме). Жила в Озеке семья Чумаченко. Мама, Лариса Константиновна рабо-тала в нашей школе учителем, сын Радик – учеником, супруг же служил в батальоне связи. Помню кабинет физики, на каждом столе которого стояло по два телеграфных ключа (слева и справа). Отец Радика начинал вести у нас кружок радиотелеграфистов, учил нас азбуке Морзе и работать на ключе, но как в песне – «дан приказ ему…» И растворились в просторах 1/6 части суши и Радик, и родители… Каюсь, учителя химии не помню, но помню металлический натрий, ко-торый носился внутри лабораторной колбы. И помню, как бежали мы с урока химии тушить пожар – загорелся школьный сарай с макулатурой. Помню нашу буфетчицу т. Валю. Как-то раз военторговская машина не завезла к большой перемене пирожки, котлеты в тесте и прочую снедь. Все, конец света – детки останутся голодными… т.Валя залетела в бли-жайший класс, выпросила в помощь 2 пацанов и понеслась с ними в жигу-левский продмаг. Мальчишки волокли оттуда по 4 буханки хлеба каждый, что-то еще несла и буфетчица, потом остаток урока она резала хлеб, а на перемене все желающие за обе щеки уплетали бутерброды с колбасой и еще с чем-то. И в школе, и после занятий - всегда находилось чем заняться. Соби-рали металлолом и макулатуру. Журнал «Коммунист Вооруженных Сил» подходил для этих целей идеально, он был в каждой семье, упаковывался в компактные, но увесистые пачки. Сдавать в макулатуру такие журналы как «Радио», «Моделист-конструктор», «Техника-молодежи», «За рулем» почему-то никому не приходило в голову. Откликались на очередные призывы местных властей. Чем только не занимались. Разведением кроликов – освободили школьную раздевалку, занесли клетки, запустили в них кролей. И тут выяснилось, что кролей, оказывает-ся, надо кормить. Завезли и высыпали за школой, на месте где всегда за-ливался каток, какие-то корнеплоды и картошку… Но овощехранилища в школе не было, корм успешно ушел под снег, а весной, так же успешно, сгнил. Вскоре оказалось, что кроли не только едят, но и, пардон, гадят. Как не старались уборщица с старшеклассниками, но своеобразное «ам-бре» поползло по всем классам школы. По весне за школой начали строить крольчатник, но кроли начали дох-нуть, и стройка, в месте с кампанией по разведению кролей, плавно сошла на нет. Проводили заготовку веточного корма, лазили по чахлой лесопосадке вдоль Турксиба и ломали ветки, вязали с них веники, стаскивали к школь-ному сараю, потом эти веники прели, и, в конце концов мы подметали ими территорию вокруг школы. Проводили сбор травы (луга-то вокруг Сары-Озека заливные ), рвали руками, стаскивали к школьному сараю, взвешивали, случалось, что траву эту даже куда-то увозили. В магазин «Культтовары» (находился в районе домов 42 и 67) завезли набор «Юный химик», который умельцы попытались превратить в набор «Юный пиротехник», но старания не оправдали результат (слава Мин-просвещения и Минхимпрому СССР!). Да и не мудрено – магний, сера, се-литра… Тьфу! Пороха «семидырка» и «макарона», взрывпакеты, пиропа-троны, сигнальные ракеты, ну и, иногда, тротиловые шашки – вся эта «благодать» выменивалась на значки у «дедов Советской Армии». Эф-фект продукции советского ВПК сравнивать с кустарными шедеврами – просто смех… Наши познания в этой опасной отрасли знаний были оплачены очень высокой ценой – Алик Сысоев, его хоронила вся школа… Полигон, что в сторону Талды-Кургана, за поворотом на Сары-Булак (если не ошибаюсь), был напичкан неразорвавшимися снарядами. На этот полигон мы ездили весной собирать грибы. И неразорвавшиеся «поросята» слегка ржавые или совсем свежие, довольно часто попадались на пути. Наличие рядом взрослых останавливало наше любопытство, а возле Алика в тот момент взрослых, как назло, не оказалось… Городок был единым, и когда случалось у кого-либо горе, без разницы из какого ты полка, с Жигулевки ты или с Рубцовки, пускалась «шапка по кругу», шли ходоки, обычно соседи или просто друзья, и по полтинничку, по рублику… И НИКТО НЕ ОТКАЗЫВАЛ!!! О соседях и друзьях стоит сказать особо. Сарыозекские друзья родителей – они как родственники, иногда и род-нее. Дядя Ростик и тетя Майя Котенко, дядя Володя и тетя Мила Урсаки… Эта дружба длится десятилетиями, она нерушима – на всю жизнь… Соседи – это мир общения, заскочить в гости, поделиться рецептом… Печем пироги – обязательно соседям. Да что бы я вышел гулять на улицу с одним пирогом, да никогда! А друзьям? Но самое страшное было расставаться – ведь понимали, что свидеть-ся больше не удастся… Пытались переписываться, но переезды, переез-ды и теряли мы друг-друга… А дом у нас был хороший. Жили дружно, рыть подземную пещерку около газовых резервуаров за Универмагом – пожалуйста, по весне за кондыками – пожалуйста, залить зимой каток между 69 и 70 домами - по-жалуйста, устроить войну из брызгалок – плевое дело, ну а отправится в поход на территорию дивизии, полазать по караульным городкам или по-лосе препятствий – медом не корми… В первом подъезде, в 6 квартире, жил Дима Подчерняев, мой «хроно-метр» - каждое утро, вплоть до его отъезда, сижу на кухне, проглатываю завтрак и голос мамы: «Костя, а Дима уже прошел»… Как-то раз Дима при-гласил нас на день рождения, а торта-то у него не оказалось. В место тор-та было нечто необычное и восхитительное, представляете, большой под-нос с горой кусков меда в сотах. Сколько лет прошло, а интересно, он сам то это помнит? Во втором, в кв. 18 жили мы, Кушниры, сидеть в подъезде было одним из любимых занятий, но ругалась тетка из квартиры напротив. Не помню как звали, но так ей и надо. В третьем подъезде жили братья Палькевичи, Славка и Леха. Ну Леха был мелкий совсем, а Слава был меня кажется на год старше, комсорг школы, ходил в хромовых сапогах и ему очень нравилась черная форма. Рассуждали мы с ним о многом, ну и о любви конечно. Ему нравилась Ле-ночка Урсаки из 4 подъезда, а мы, Кушниры и Урсаки, дружили семьями. Так Святослав, т.е. Славка, утверждал, что надо быть таким, как ты есть. А если тебя оценят таким, как ты есть, то вот тогда и можно наводить мара-фет, гладится, стричься и прилизываться… Согласен с этим и до сей по-ры! Но Славка уехал после восьмого поступать в суворовское или нахи-мовское… На втором этаже, в 34, над Палькевичами, жил Гера Каракай. У него был пес, овчарка по кличке Граф, и жил он на балконе. А над ними тоже жил пес, но так как был он от природы мелкий, то сидел почти постоянно на подоконнике, проще – в окне. Так и получились – Граф Болконский и Граф Оконский. Напротив их на втором этаже жил мой друг Валерка Саранчуков, он потом уехал на Дальний Восток, в пос. Заветы Ильича Сов.Гаванского р-на, мы переписывались, но потом потерялся его адрес. Когда Валерка уехал то в их квартире поселился Андрюха Козлов, мне он памятен тем, что «зачитал» мою книгу «Электроника в самоделках». Да и не мудрено – его очень интересовали всякие там электрогитары и про-чие электро- и цветомузыкальные устройства, а их в той книге было. Ну и пусть, значит так было Богу угодно. В четвертом подъезде, внизу жили Урсаки, Лена и Женька и Нишан-баевы, по моему трое пацанчиков, но их имена память не сохранила. На втором этаже – еще друг, Артурчик Дадамянц, милый упитанный кучеря-вый парнишка. Его отец был армянин, мать татарка, а Артурчик говорил, что он русский, а вернее советский. Где вы сейчас, Валерка, Артурчик? В этом же подъезде позднее жили Эфендиевы, малыши Лейла и Эль-ман. Когда Эльманчик был маленький, то его головка была похожа на фа-солину, я его называл Эльман - длинная голова. Потом их отец служил в Харьковском ордена Красной Звезды гарнизонном госпитале начмедом, где с ним, в качестве болящего, и встретился мой батя. Не могу вспомнить в какой квартире жил Женька Гаенко, и еще Горо-хов, имя на память не приходит, но помню, что его мать покусала собака. Неординарные люди жили среди нас, к примеру – отец Лены Красно-вой, моей одноклашки, ваял удивительные снежно-ледовые скульптуры перед их 70-м домом. Это многие должны помнить. Мы все знали друг-друга, хотя бы в лицо – ведь школа была одна, очень многих одноклассников помню и поныне… Только один из нас, Сережка Шевченко, еще в мою бытность, пере-велся в поселковую школу - они купили дом в поселке. Может он и сейчас живет в Озеке. Расставались почти всегда по одной причине, но, оставшись без мам покинули нас Володя Гуревич (уехал в Гомель) и Сергей Смышляев (в Куз-басс). Но память все таки подводит… Не помню кое-кого со 2-Б. Долго не смог вспомнить имя Мосяженко - парня, который стоит рядом со мной на фото 7 класса. А на остаток – школьная история далеких 70: Приехала в Сарыозекскую СШ комиссия аж из Министерства просве-щения Каз.ССР. Ясно как божий день: школа вылизана, мы все – стриже-ные, с мытыми ушами… Во главе комиссии – ЗАМ. МИНИСТРА, это вам не цацки-пецки, крупный солидный казах, одним словом - НАЧАЛЬНИК… Нашему классу честь выпала – открытый урок. Ну ясно, что тут все, и ЗАМ.МИН со свитою, и директор с завучем и т.д. и т.п. Окончился урок, но ЗАМ.МИН он же просто так уйти не может! Благодарит окружающих, и во-прос, значит, задает: «Дети, скажите мне, а кто такой Динмухамед Ахмето-вич Кунаев? Вот ты, девочка…» Тут руководящий перст останавливается на Ольке Рощиной, та взлетает из-за парты и бойко выдает: «Казахский Брежнев»… Немая сцена, глаза вытаращены, школьное руководство – бледнее мела… Но ЗАМ.МИН, доля секунды, и расцветает: «Молодец де-вочка! Суть ухватила верно. Динмухаммед Ахметович Кунаев, первый сек-ретарь ЦК Компартии Казахстана, верный товарищ и соратник выдающе-гося борца за мир во всем мире Генерального секретаря ЦК КПСС, Пред-седателя Президиума Верховного Совета СССР маршала Советского Союза Леонида Ильича Брежнева». И улыбается, тут уж заулыбались все…
Кушнир Константин: Киноклуб «Пионер» Конец 1970-х. В Сары-Озеке построен новый ГОК (гарнизонный офицерский клуб) - шикарный, трехэтажный красавец. На первом этаже, вокруг просторного фойе, разместились гарде-роб, биллиардная, фотоателье, небольшой выставочный зал и кафе-терий. На втором - удобный зрительный зал (мест 400 или даже боль-ше), стены отделаны камнем приятного светлого оттенка, широкий ки-ноэкран, вместительная сцена. Кресла для зрителей - мягкие, в пар-тере они на одном уровне, а на галерке – задние чуть выше передних, поэтому голова впереди сидящего абсолютно не мешает. Рядом со зрительным – зал танцевальный. Он просторный и светлый, пол – сверкающий свежим лаком паркет, на окнах – шторы во «французском» стиле. Третий этаж – для увлеченных. В лекционных залах – курсы кроя и шитья, машинописи и т.д. и т.п. Командовал всем этим великолепием капитан Простов Юрий Степанович. Просторный, светлый, удобный, уютный – эти слова характери-зовали практически любое помещение ГОКа. Новый ГОК полюбили все – да и было за что. В ГОК наведывались заезжие артисты, там же отмечали Дни части. Временами танцевальный зал, стараниями Юрия Степановича, превращался в картинную галерею, случалось, что и Ленинградский артиллерийский музей размещал в ГОКе свою экспозицию… Кафетерий ГОКа стал Меккой школяров, бредущих со школы, с Жигулевки в городок – там всегда было вкусненькое и запивалось оно бутылочкой лимонадика. А еще в ГОКе работал киноклуб «Пионер». Кто был инициатором его создания? Догадайтесь с трех раз… Ну, ко-нечно же, Простов. Что это – киноклуб «Пионер»? Своеобразный детский кинотеатр, всю работу в котором выполняла детвора. Билетные кассиры, контро-леры, дежурные по залу и даже киномеханики - детвора Сарыозекской СШ. Все было очень серьезно – обучение, инструктажи… Но зато на афише детских сеансов, над названием фильма, красовался девиз «Киноклуб Пионер». Члены киноклуба приходили за час до начала се-анса. Форма одежды – парадная, в белых рубашках, пионерские гал-стуки выглажены… Собрались, инструктаж, подготовка рабочих мест и за работу! В кассе милые девчонки за 10 коп продают билеты, серьезный контролер на входе их проверит, в зале – дежурный. Первый звонок, второй, третий… После третьего звонка вход запрещен! Закрываются двери, постепенно гаснет свет и начинается киножурнал. Чаще всего это были мультики или «Веселая карусель», реже суперпопулярный и поныне «Ералаш». Журнал окончен, снова открыты двери – места за-нимают опозданцы… Опять гаснет свет и ДА ЗДРАВСТВУЕТ КИНО!!! Перед окончанием сеанса дежурный готовит двери к выходу. Все, зал пуст… Осмотр, сбор фантиков (редко) и сдача зала взрослым – в чистоте и полном порядке! Не обходилось и без курьезов – в самом начале работы киноклу-ба отличились две юные кассирши. Закончили продажу билетов, вы-ручку взрослому кассиру не сдали, а, поделив ее между собой, отпра-вились в кафетерий ГОКа пировать! Сладкоежек нашли, отчитали, и больше такого не повторялось. Было очень интересно, жаль только, что киномеханиками брали не всех, а только старшеклассников (не ниже 7-го). А самое главное – члены киноклуба на сеансы ходили бесплат-но, да и вообще становились в ГОКе своими… Все это на взрослом языке называлось скучным словом «проф-ориентация», а для нас это была жизнь, с важным и интересным де-лом. Все это может показаться мелочью для тех, кто провел детство свое на одном месте, в центральной части Союза. Но не для нас… В нашем детстве ценились те, кто любил свое дело, отдавая ему себя без остатка. Одним из таких людей был Простов Юрий Степанович. Запомнился один забавный эпизод. Очень часто по внутренней транс-ляции он делал объявления или рассказывал о том, что будет проис-ходить в ГОКе в ближайшее время. Рассказывая, Юрий Степанович оговорился, и из динамиков разнеслось: «так же в нашем клубе рабо-тают курсы кройки-шитья и машинописи (громко, четко, с ударением на ПИ…)», зал взорвался хохотом… Был и другой случай, опять же в ГОКе, но уже без Простова. Многие должны помнить, как во время киносеанса или концерта в дверях вдруг появлялся солдат-посыльный и по залу разносилось (к примеру): «Лейтенант Несмеянов – на выход!». В городке, если пом-ните, был госпиталь, а в нем начальниками отделений: инфекционного – Нишанбаев, а неврологического – Раскин (кажется). Ну так вот – ГОК, идет или кино, или концерт… В дверях вдруг нарисовался воин-посыльный и разнеслось: «Капитан Нишанбаев, ка-питан Раскин – на выход!» И тут на чей-то вопрос: «Что случилось?» неизвестный острослов выдает фразу: «Опять у кого-то понос на нерв-ной почве!». Взрыв хохота… Вот так и жили – трудно, но дружно, интересно и весело.
Подовинников : Скажу одним словом: Спасибо!
Кушнир Константин: А помните? Привет «Озекцы»! Вы знаете, это, наверное, странно – столько лет прошло, но из озекского детства помнится очень многое. Помню, как весной разлившаяся Озечка несла в своей мутно-коричневой воде дохлого ишака, как ходили собирать кондыки… Запомнился концерт ансамбля песни и пляски им. Александрова, когда весь Озек, вместе с солдатами разместился на сопках перед школьным стадионом, был сколочен деревянный помост – импровизированная сцена. Солдаты шли строем, каждый со своим табуретом, но сидеть большинству из них пришлось на скалах или просто на земле – они поотдавали свои табуретки детям и женщинам. В тот год долго не было дождя, более двух месяцев, а когда начался концерт – принесло тучи и хлынул ливень. Хор был весь мокрый, в оркестре были скрипки, виолончели и другие струнные – сами знаете как они «дружат» с водой, танцоры-александровцы плясали на скользком помосте (один даже упал), но они не прервали концерт. Зрители, такие же мокрые до нитки, долго аплодировали. Не поверите, но помню, что отбил себе ладошки… Сами понимаете – единственный в жизни живой концерт ансамбля Александрова (да и еще в то время). А кто помнит, как однажды весной, в апреле - мае, в ГОК приезжал с экспозицией Ленинградский артиллерийский музей? Мне запомнилась коллекция пуль и осколков хирурга Пирогова. Он извлек их из тел русских солдат и матросов во время Крымской войны. А девятого мая, в ГОК, на торжественное собрание дивизии, были внесены десятки знамен частей Красной Армии, под сенью которых добывалась Великая Победа… Они, оказывается, хранились в музеях, в музее артиллерии, в частности. В тот День Победы на сцену ГОКа, кроме знамени дивизии, были вынесены знамена всех ее частей. Выступил старенький полковник – представитель музея, комдив Федоров скомандовал: «Под знамя –СМИРНО», зал встал и под «Встречный марш» поплыли боевые знамена, штопаные, латаные – ЗНАМЕНА ПОБЕДИТЕЛЕЙ! Вот это было патриотическое воспитание! Кстати уникальный, первый в мире автомат конструкции Федорова, который экспонировался в Озеке, я видел потом, в 90-е годы уже в Питере, в Музее артиллерии. Встретил, как старого знакомого… Помнится, как всем городком сажали деревья на сопке возле ГОКа. Солдаты выдолбили ямы в скале, машинами привезли землю, а мы насыпали землю в эти ямы и сажали карагачики. На современном озекском фото видел, что часть деревьев все же таки прижилась и выросла. Интересно, мы еще сажали деревья за школой, на пришкольном участке – там хоть что-то прижилось? Ответьте, пожалуйста. А еще помнятся уроки труда, когда наши девчонки на домоводстве учились готовить, а потом угощали нас своими шедеврами. Эх, детство, детство – золотая пора… Вспоминайте, пишите! Пока мы помним – Жигулевке не лежать в руинах, пусть хотя бы в нашей памяти.
Кушнир Константин: Магнетизм Магнетизм – вот о чем задумался я сегодняшним утром. Поясню в чем суть – писал письмо однокласснику ну и вспомнил кое-что из озекского бытия. Припомнилось и о концерте Александровцев, и о Музее Артиллерии. Чуть позднее, попав на озекский сайт, читаю - Леша Палькевич, соседушка мой озекский - о том же концерте, сестричка родненькая и Надя Думка – в той же струе… И Музей Артиллерии – опять же фигурирует, и не просто как музей – как место встречи озекцев. Как это пояснить??? Думаю только одним – Сары-Озек ЖИВЕТ В НАС! Для нас Сары-Озек не точка на карте, это, прежде всего ЛЮДИ, их ВЗАИМОВЫРУЧКА И ДРУЖБА! В Озеке служили Родине наши отцы – когда стал старше, то узнал, что по планам Советской Армии, в случае начала войны с Китаем, 68 Краснознаменная Новгородская мотострелковая дивизия должна была прожить как минимум 1 сутки. Пехотный полк из Панфилова должен был прикрыть выход полков дивизии к границе, в укрепрайон… Наши папки должны были биться, прикрыть развертывание Краснознаменного Среднеазиатского Военного Округа и, если удастся, выжить. Мы, детвора, этого знать не могли, но по виду посыльных слету определяли, что за тревога у отцов. Как? Запросто. Бегут по городку посыльные – противогаз на боку, подсумок на ремне, за спиной автомат. Ясно – побегают день-другой, но никуда не уедут. Но когда несутся по городку посыльные в касках, с автоматами за спиной да при полной выкладке (с вещмешками, лопатками, скатками и т.д) – отчаливают из Озека наши батьки на долгие недели, а то и месяцы. В армии даже плановые вещи делаются внезапно и по тревоге – отцовский зенитно-ракетный полк регулярно таким вот макаром уходил на стрельбы в Эмбу, на знаменитейший во всем Союзе полигон. И так же уходила дивизия в январе 1979 года в район Термеза, и с еще более дальним прицелом… По тревоге, внезапно, быстро и надолго. Были даже планы, что и семьям придется сниматься вслед… Возвращались они в мае. Помню, у нас был урок физкультуры, мы гоняли мяч на школьном стадионе. На Турксибе показался эшелон, а на платформах – танки. Первым возвращался танковый полк – словно ветром вынесло из школы детей и жен танкистов. Первые - рванули на разгрузочную площадку, а вторые – по домам, готовиться к встрече мужей. Части дивизии вернулись практически все одновременно и разгружались на полустанках вокруг Сары-Озека, а потом маршем шли домой. Так вернулся домой и батька – загорелый и прокаленный южным солнцем. Вот это был в городке праздник!!! А еще помнится, как принимали в комсомол учеников нашей школы. Рассматривали заявления вступающих в начале на комитете комсомола школы. Комсоргом школы тогда был Слава Палькевич, ну и на заседании школьного комитета комсомола, ясное дело, задавал вопросы. Вступающий Андрюха Козлов (жил в 69 доме, учился на класс старше) держался бодро и на вопрос: «Кто такой Анвар Садат?» ответил четко: «Первый комсомолец Казахстана!» Немая сцена! Это он потом говорил, что знал: Садат – президент Египта. Но сбило имя, вот и сориентировался по ситуации – прием в комсомол, значит комсомолец, Анвар – значит казахский… Забавных историй было много. Ездили купаться на 13 км. Рукотворное озеро, что создали в горном пустынном краю солдатские руки дарило нам неописуемые мгновения благодати… Гораздо реже удавалось попасть на Капчагай. Непременный атрибут поездки - шашлыки (по 45 коп. за штуку!) в Чингельдах. А как ходили со школы домой по руслу Сарыозечки. Зимой, в трубе под дорогой, образовывался ледяной водопадик и как классно было съезжать с него верхом на портфеле да и просто на «пятой точке». А школьные смотры… Кстати о смотрах – готовились мы к конкурсу инсценированной песни. Ставили суперпопулярную тогда песню «Все могут короли». Времени, как всегда, было в обрез и собрались на репетицию в квартире на 2 - 3 этаже 70 дома, по моему у Светы Синельниковой. Из пацанов был один я. Худой, плоский и длинный – идеально подходил на роль принцессы… Стемнело, закончили и я ушел к своему 69 дому, а девчонки остались еще порепетировать. А прикол вот в чем – дома наши стояли ступеньками: 68, а чуть ниже – 69, а еще ниже – 70, и то, что вечерами происходило в окнах первых трех этажей, было прекрасно видно с приподъездных скамеек не вооруженным взором. И застал я около своего подъезда толпу пацанов, увлеченно за чем-то наблюдавших. Подошел, и что я вижу – сори, девочки, но… Шторы в окнах квартиры Синельниковых не закрыты, а девчонки наши, отпев и отыграв, устроили примерку шмоток друг друга и, под вздохи тайных зрителей, барражируют по комнате в неглиже… Чудное эротическое шоу. Подозреваю, что автор идеи проекта ОКНА мог находиться тогда в этой зрительской компании. Мы уже давно выросли, у многих уже седина посеребрила виски, но сила магнетизма, память детства – возвращает по ночам в небольшой, прижавшийся к легендарному Турксибу, казахстанский поселок Сарыозек, ГДЕ СЛУЖИЛИ ВЕЛИКОМУ ОТЕЧЕСТВУ НАШИ ОТЦЫ…
Елена Можара: Не помню у кого, я вычитала фразу о том, что дети мыслят образами... Наверное поэтому, первые воспоминания о Сары-Озеке(а мне при приезде в городок было 4 года) рисуют в памяти картину - только отремонтированная двухкомнатная квартира, запах свежей краски, коробки и ночь за окном. На следующий день - первая прогулка по городку. Почему-то все видится в спокойном желтом цвете, наверное(уже анализирую), потому что был конец августа- начало сентября, вся зелень выгорела от летней жары, дома нашего двора (42,43,44) были кирпичного цвета, и светило, уже ласковое, осеннее солнце... Отчетливо, как мне кажется, вижу наш двор. Он был очень большой. Посередине, ну может немного ближе к 42 дому, находилась детская площадка. Качели, на которых мы умудрялись крутить солнышко, еще одни качели для двоих, песочница, был еще деревянный домик и лавочка. Кстати, очень хорошо помню, как в один из летних вечеров, когда наши мамы сидели на лавочке на площадке. Мы с подружкой, разгулявшись, очень сильно раскачались и я, не удержавшись, слетела под качель, на угол бетонного основания. Кто-то успел крикнуть, чтобы я не поднимала голову... Обошлось без серьезных повреждений, только болели ребра... Слева (если стоять спиной к 42 дому)возле забора находились гаражи - один из предметов наших развлечений. Любо дорого было залезть на их крышу,а потом спрыгнуть вниз. А еще можно было с крыши, выглядывая за забор, дразнить прохожих. Один раз, мы привязали на веревку кошелек и бросили на дорогу. Все знают эту детскую забаву. Но кошелек был мой, небольшой такой с фотографией котят, и поэтому, когда один, из попавшихся на эту удочку прохожих, оторвал веревку и забрал кошелечек, мне было обидно до слез... Конечно же мы играли и в стоп-халихало, и в "море волнуется раз...", и в прятки (благо, что было где развернуться), и в "цепи-цепи разбейте нас", но запомнились почему-то игры, которые в большей или меньшей степени, были опасны... Одной из таких забав был элеватор, он находился недалеко от КПП, за ж\д переездом. Кто-то пробирался туда ловить голубей, а мы - чтобы попрыгать со стропил крыши в зерно. Закончилась для меня эта забава, после того, когда мама, перед стиркой, из-под подкладки одежды выгребла жменю пшеницы. Конечно, я не призналась, что мы делали на элеваторе, но сам факт хождения через переезд, был предметом для применения воспитательной работы. Но это уже была парафия отца............
СергейД: Между прочим , поймал себя на мысли , что дети во дворе практически не знают многих классных игр... Пришлось показывать, учить..гыг...Вечером сегодня пришли с прогулки , слышу удары скакалки и...: Иван, болван, синий таракан Куколка, балетница Воображуля сплетница Моя школа.... Завтра ещё им выбивалы продемонстрирую, надо только вспомнить, там вроде была КАРТОШКА, БОМБОЧКА...
Кушнир Константин: Елена....описание стародомского двора!!!! Класс!!! Жил в свое время в 43 доме.... Беседка была еще деревянная около 42 дома... а двор был большой - места....хватало всем...и для футбола...и на велике поганять...а в 44 доме, в отличие от 42 и 43 подъезды были проходные насквозь... в наших 42 и 43 одна сторона была заколочена (в мою бытность) - они выходили тогда за пределы городка.... КПП тогда было за 42 домом и эти два дома 42 и 43 играли роль забора...и промежуток между ними был тогда загорожен.... В свозных подъездах 44 дома было классно воевать...а за этим домом были еще гаражи и сараи...идеальное место для игр в войну...
Кушнир Константин: Серега!!! ЗАЧЕТ!!!! ....Куколка, балетница, вображуля, сплетница.... еще малому народу лянгу да асики...Эх...детство...
Кушнир Константин: Кроссовки Минуло уже лет тридцать, а события эти и поныне свежи в памяти… Летняя обувка нашего детства - сандалии за три-четыре рубля, кожаные, на кожаной же твердой подметке – на каждый день. Для физ-ры и футбола – кеды, в особом почете были КИТАЙСКИЕ. Сейчас, стараниями «челноков», низкопробным китайским барахлом завалены все «толчки». А в детстве моем китайские товары ценились: кеды, термосы, махровые полотенца. Красивые, яркие, ИМПОРТНЫЕ… Кроссовки появились позднее. «Фирма», была недосягаема, довольствовались отечественными. Тоже дефицит… И вот ты - обладатель этого дефицита… Мои новенькие кроссовки, они источали аромат свежей кожи и еще чего-то волнующего… На ноге - как влитые… Душа замирала от предвкушения грядущей футбольно-гуляльной благодати… По весне наша озекская братия частенько выбиралась из городка по грибы. Кто куда, но мы обычно ездили за полигон, что находился в районе поворота на Сары-Булак. Мы - это семьи Кушнир и Урсаки, ну и кто-то еще из соседей… На «копейке» дяди Володи Урсаки и паре армейских «уазиков» ранним утречком наша орава вырывалась на Талды-Курганскую трассу. Скрывалась за сопками Рубцовка с Жигулевкой, машины сбавляли скорость и спускались к «Дембельскому» повороту. «Дембельский» поворот – спуск с горы, очень крутой поворот и опять - подъем в гору. Местная легенда гласила, что на нем когда-то перевернулся грузовик с «дембелями». Вроде бы все погибли… И вот он – долгожданный поворот на Сары-Булак. По правую руку от дороги, на полигоне – рыжие от огня и ржавчины «тридцатьчетверки» и «самоходки». Израненные снарядами, иссеченные осколками, давно уже списанные – они все равно продолжали служить Родине, подставляя свою некогда могучую броню под выстрелы солдат-артиллеристов… Километров через пять – шесть наша «кавалькада» сворачивала с шоссе и по грунтовке углублялась в сопки. Казахстан весной – это нечто… Праздник Жизни… Буйство зелени - и степь, и сопки в алом пламени маков… а чуть раньше - тюльпаны – желтые, красные… Их просто море бескрайнее… Все это великолепие дополняли красавцы грибы, рвущиеся к свету из каменистой казахстанской земли. Белоснежно-белые, твердые и упругие – они манили нас к себе каждую весну… Одевались мы довольно тепло – без свитера утром зуб на зуб не попадал, к полудню – становилось жарко. Причуды резко континентального климата. Вооружившись ножами, начинали мы тихую охоту… Так было и на этот раз. Я увязался за мамой, пытаясь, в очередной раз, освоить ее методу поиска. И вдруг истошный вопль сестры Натальи огласил окрестности. Стремглав рванулся на этот душераздирающий звук, и не я один… Сеструню мою застали бледнее мела – прямо из-под ее ног взвилась в небесную высь степная куропатка (если не ошибаюсь - кеклик). Увлекшись сбором грибов, она птицу, конечно же, не заметила и буквально чуть на нее не наступила. История умалчивает о том, кто напугался больше Наталья или куропатка, но как бедная птица не получила разрыв сердца от сеструхиного вопля для меня загадка… Успокоились… посмеялись… Наталья перекочевала ближе к маме, а я был отправлен в ближайшие окрестности. Перебрался через очередную, сопку и нарвался на истинный Клондайк – долинка меж сопками была заполнена желанными бугорками вздыбленной земли, под которыми буквально светились белые шляпки грибов. Еще сопка – и опять та же самая картина – море грибов. И методы поиска никакой не надо – просто бери и режь… Но с оглядкой, чтобы вместе с грибом не ухватить тарантула или еще кого либо подобного… Грибы собирал просто в подол свитера, задрал кверху и вперед. Когда стал похож на кенгуру – решил отнесть добытое родичам, и, похваставшись, привести их в эти благословенные места. Влет перемахнул одну сопку, другую, но своих не обнаружил… Метнулся еще через пару сопок – результат тот же… Поорал… послушал… еще поорал – глухо, как в танке… Над окрестностями возвышалась довольно высокая, изрядно избитая дождями и ветрами, гора. Решил взобраться на нее и осмотреться. С ее макушки - уж точно своих увижу. Один из склонов горы был приемлемо крут, добрался до него, снял свитер, и начал взбираться на вершину… Камни шатались и норовили вырваться из-под рук, ног… Вырвались… Проехал несколько метров на пузе по осыпи, и отказался от этой затеи. Перспектива лежать одному, среди сопок, с переломанными ногами и руками заманчивой не показалась… Вдалеке разглядел что-то вроде кошары или фермы. Подходившая к ней линия электропередачи подсказала – ЛЮДИ! Солнце уже изрядно припекало, свитер с грибами нес в руках, если по пути попадались грибы – резал. Видел в стороне - не отвлекался… С сопки на сопку… Внезапно – резкий звук хлопающих крыльев… Кеклик рванул в небо практически из-под ног… Осознал, что пережила сестра… Штаны, вроде бы, остались сухими… И опять с сопки на сопку – держал направление на кошару. На прогретой солнышком вершине очередной сопки вдруг повстречался с группой лиц змеиной национальности… Ломанулся вниз… отдышался и …узрел грунтовку… Желание идти к кошаре резко пошло на убыль… Обогнув сопку, увидел отрытые в земле капониры, а неподалеку – сверкающий никелированной облицовочной решеткой «Москвич-412». В сторонке от автомобиля увлекательнейшим делом сбора грибов были заняты пионервожатая нашей школы и ее супруг. Явление мое в столь отдаленном месте их изумило, а просьба отвезти на Сары-Булакскую дорогу – привела в легкое замешательство… Дескать, только приехали, грибов почти не набрали… ты по этой дороге прямо иди, не сворачивай никуда, выйдешь на дорогу-бетонку… попуткой до Талды-Курганской трассы, а там до Сары-Булакского поворота и вовсе рукой подать… Поблагодарил и поплелся в указанном направлении… как было велено - никуда не сворачивая… Солнышко грело, ветерок обдувал, и пить хотелось все больше и больше… Дорога шла по руслу какого-то высохшего ручья и вдруг, упершись в очередную сопку, раздвоилась. Одна дорога полезла вверх по горе, а вторая потянулась по долинке – в сторону. Поспорил с народной мудростью, что, дескать, умный в гору не пойдет – выбрал дорогу на гору… Взлез… Огляделся и понял, что прав был все ж народ – вторая дорога, обогнув по довольно продолжительной кривой гору, таки сомкнулась с избранною мной… А красота кругом была необыкновенная… С вершины горы открывался вид на большую долину, укрытую разноцветьем тюльпанов… На довольно приличном расстоянии от моей горы это разноцветье разрезала серая полоса бетонки. Спустившись - повстречал длинноного и ушастого степного ежика. Удивился – всегда считал, что ежи – ночные животные. А еж, так тот вообще, по-моему, не удивился, а просто предпочел ушиться от меня как можно подальше… Красная степная лиса – корсак промаршировала по своим лисьим делам на изрядном удалении. А еще лицезрел, как некто хищный и крылатый свалился с небес на кого-то маленького и судя по всему – вкусного… И вот, наконец, долгожданная бетонка… Сел прямо на обочину и, от нечего делать, стал перебирать свою ношу – грибы в свитере. Желание бросить их было подавлено мной еще в самом начале пути – видно сказались национальные черты украинского характера. Вот и волок их уже который час подряд. Гул автомобильного мотора оторвал меня от любования добычей – по бетонке рулил «Москвич-412». В этом авто размешался добрый десяток маленьких казашат, а за рулем восседал казах в форме милиционера. Остановившись, он в пару движений освободил от малышни переднее сидение своего транспортного средства. Усадив меня в машину и ответив на мое «здрасте», он, ни о чем не спрашивая, подал мне трехлитровую банку с водой… Уже потом он расспросил, кто я, как здесь очутился и куда направляюсь. Узнав, что хотел, он сообщил, что едет в сторону Талды-Кургана и поэтому довезет только до трассы… На трассу мы выехали в месте поворота на «сороковой километр». Тут меня и подобрал «жигуль-тройка» с прапорщиком-пограничником за баранкой. Тоже напоил, расспросил, отчитал за невнимательность - «Нет, сопки не похожи друг на друга, разные они все!», велел всегда смотреть в оба. Предложил довезти меня до Сары-Озека - сам он торопился в Панфилов, признал мой отказ обоснованным, и, высадив на Сары-Булакском повороте, навсегда исчез из моей жизни… Пяток километров по Сары-Булакской дороге я шел более трех часов… Шел и ждал, что услышу гул двигателя долгожданной попутки… не судилось… Добрел до нужной мне грунтовки. А по ней - в клубах пыли, «копейка» дяди Володи да уазики… Ехали в Озек за солдатами, организовывать поиск… Зареванные мама, тетя Мила, сестра Наташка… И вот тут я почувствовал, что смертельно устал и очень хочется есть… Добычу мою должным образом не оценили, но вознагражден я был щедро – умолол почти целую буханку хлеба с луком и еще чем-то… По дороге в Сары-Озек встретили милицейский патруль – те расспрашивали не видели ли мы маленькую девочку. Дед с бабкой поехали на мотоцикле с коляской по грибы. Внучка заснула в мотоциклетной коляске, когда вернулись они к мотоциклу – ребенка на месте не оказалось. Искали уже несколько дней… В школу я на следующий день не пошел – отлеживался… Мои новенькие кроссовки, те, что источали аромат свежей кожи… Прожив всего один день, день в горах, истрепанные и истерзанные, ремонту они не подлежали… С пионервожатой из нашей школы у мамы моей был довольно бурный разговор… А я и до сей поры помню этот день и рад, что живут на свете милиционеры и пограничники, которые приходят на помощь людям…
Voland: Я тоже как то потерялся примерно таким же способом только в Каспанских горах... Благо у меня был бинокль и отец в свое время научил ориентироваться на местности через часа четыре я всетаки вышел на наш лагерь
Кушнир Константин: Воланд, долой ники!!!! Колись...ты кто?
Voland: Кушнир Константин пишет: Воланд, долой ники!!!! Колись...ты кто? Вряд ли меня кто то тут знает я похоже помладше всех буду на этом форуме... а зовут меня Волынских Андрей годы жизни в Сары-озеке 1986-1993 это постоянно потом я уехал в Россию а семья жила в Сары-озеке вплоть до 2002 года... я приезжал на "Родину" каждое лето на каникулы бывало задерживался мамой на полгода
Кушнир Константин: "Оса" История же, о которой хочу поведать, имела место быть в конце 70-годов ныне уже прошлого века. Славные советские соколы из истребительного авиационного полка, квартировавшего в ту пору в Талды-Кургане, полюбляли раненько по утру сыграть подъем сары-озекским чернопогонникам – часиков так в 6 утра перевалить через сопку и пройти бреющим полетом над Жигулевкой. Впрочем, пошалить хлопцы любили в любое время дня, но Жигулевке от них доставалось чаще, чем Рубцовке, скорее всего из-за наличия на территории последней штаба дивизии… Впечатление землян передам кратко – вначале истошно-сосущий звук рвущего атмосферу воздухозаборника МиГ-21, а затем – размазывающий по грунту грохот авиадвигателя… Но однажды в озекском небе воцарилась тишина – КРЫЛАТОЕ ПЛЕМЯ НАОТРЕЗ ОТКАЗАЛОСЬ ЛЕТАТЬ… Холодная война была в самом разгаре. Естественно, что передовой советский рабочий класс вкупе с трудовой интеллигенцией, откликаясь на призывы очередных партийных пленумов и съездов, неустанно крепил мощь славной Советской Армии, снабжая ее все более совершенным оружием. В свете изложенного выше настала пора сменить стволы на ракеты стоявшему в Сары-Озеке зенитно-артиллерийскому полку. Задача стояла нелегкая – освоить автономный войсковой зенитно-ракетный комплекс малой дальности "Оса", уникальный по своим характеристикам – всего на одной машине размещались радиолокационная станция обнаружения и наведения, а так же ракеты. Управление боевой работой комплекса осуществлялось цифровой вычислительной системой, что позволяло поразить любую воздушную цель на высотах от 10 до 5000 метров и удалении от 1,5 до 10 километров практически с ходу – время приведения комплекса в боевое положение составляло всего 5 минут. Воины-зенитчики, успешно переучившись, в срок сдали все зачеты, экзамены и, сменив название полка на зенитно-ракетный, приступили к выполнению боевой задачи. А боевой задачей на ту пору было прикрытие талды-курганского аэродрома. Поочередно зенитно-ракетным батареям полка необходимо было разворачиваться в окрестностях аэродрома и нести боевое дежурство. Была зима, жить зенитчикам довелось в палатках и землянках, но к выполнению боевой задачи приступили в установленный срок. Развернув комплексы, начали боевую учебу – сопровождали цели, отрабатывали слаженность действий… Из-за отсутствия реального супостата в роли целей пришлось выступать талды-курганским соколам. И вот тут началось… Для тех, кого жизнь не сталкивала с военной авиацией - есть такой прибор – изделие "Береза", информирующий пилота о том, что его летательный аппарат сопровождает радиолокационная станция и, следственно, он в любую секунду может быть атакован. Этот же прибор любезно просигнализирует о том, что головки наведения ракет уже восприняли тебя в качестве цели… А теперь представьте себе состояние талды-курганского летчика, внезапно получившего звуковой и световой сигналы "Березы"… и он знает, что улизнуть от ракеты не удастся, и нафарширует она его шрапнелью по самые не могу… Летать в таких условиях все равно, что ходить впереди человека, прислонившего к твоему затылку нечто огнестрельное и держащего палец на спусковом крючке этого нечто. И какие нервы это выдержат? Пилоты, возроптав, летать отказались: "Да вдруг у зенитчика приступ аппендицита. Скрючится, нечаянно нажмет на кнопку… зенитчика отправят на стол к хирургу, а летчика, в цинковой упаковке - домой к родителям…" Какова же была мощь оружия наших отцов, что их коллеги – такие же офицеры Советской Армии, вышколенные и вымуштрованные, приученные выполнять любые задания, в любой точке мира - отказались подниматься в воздух?.. ЛЕТЧИКИ ОТКАЗАЛИСЬ ЛЕТАТЬ! В небе над Сары-Озеком воцарилась тишина. Но ненадолго… Командование, справедливо рассудив, что неизвестность страшит больше чем реальная опасность, организовало дружескую встречу братьев по оружию – авиаторы приехали на экскурсию к зенитчикам. Гостеприимные хозяева продемонстрировали летчикам комплекс "Оса", рассказали и о его возможностях, и о сопровождении целей, и о порядке пуска ракет, и о том, что случайный пуск ракет невозможен… Успокоенные пилоты убыли восвояси, и вскоре тишина в озекском небе приказала долго жить – папы школяров сары-озекских оберегали аэродром, а папы школяров талды-курганских взмывали в небеса… А мы, школяры, пацанское население, остолбенев от восторга, взирали на стремительных рукотворных птиц в небе нашей великой и могучей Родины…
НАТАША: Кушнир Константин "Тебе бы не картины, начальник, тебе бы книжки писать!" Костя, бросай самолеты, бери перо!!
Елена Можара: Холодная война была в самом разгаре... Мы, ученики начальных классов общеобразовательной школы 1981-1985 уч.годы, проходили обучение на случай ядерного взрыва - готовили дома, с матерями, марлевые повязки, проходили инструктаж как вести себя во время взрыва. Плакаты, фильмы документальные и художественные, "вспышка слева, вспышка справа", даже мультфильм помню о бомбардировке Хиросимы и Нагасаки в ГОКе. Все это производило на неокрепшую детскую психику неизгладимое впечатление и заканчивалось, как правило, ночными кошмарами.
Светик: Костя,спасибо за эти воспоминания...Ум мужчин острее и больше запоминает разных тонкостей....Читаю и многое тоже вспоминается из того,что ты написал....Спасибо тебе..
полная версия страницы